 |
Ян Кунтур (Ермаков Д. В.)
Григорий Турский
(538-ок.594 гг.)
I
Григорий (до принятия священства Георгиус Флоренциус), епископ Турский, появился на свет 30 ноября 538 года в Клермоне Овернском в знатной гало-римской семье. Принадлежал к высшему сенаторскому сословию. Его дед по матери Григорий был лангрским епископом. Дядя по отцу – клермонским епископом, а двоюродный дядя Ницетий – епископом Лиона. То есть епископская кафедра была для него чем-то предопределенным. Годы учения Григория попали на времена усобиц между сыновьями Хлодвига. Годы зрелости – на междоусобицы сыновей Хлотаря I, которому удалось на короткий период объединившего государство Меровингов. Все вокруг рушилось, и казалось, в этом мире не может быть ни чего постоянного. Всё преходяще, государства, власть, едина только всемирная христова церковь, пронизывающая разные народы, страны, языки, объединяя вроде бы не совместимое для грядущего блага.
В 573 г. Георгий Флоренций становится епископом одной из наиболее чтимых католических кафедр – кафедры Святого Мартина «апостола Галлии» – города Тура – западного аванпоста Австразии. Рукоположен он был с согласия владетеля Тура короля Сигиберта, и поэтому обязан хранить верность ему и его потомкам. Но сюзерен вскоре скончался, а город оказался под незаконной властью его брата Хильперика, короля Нейстрии, и находился под ним десять лет. Григорию в самой неблагоприятной для себя обстановке пришлось выступать защитником интересов наследника своего покойного господина Сигиберта – Хильдеберта и его матери Брунгильды, а также их покровителя короля Бургундии, тоже брата Сигиберта, Гунтрама. Неоднократно судьба ставила перед выбором, приходилось проявлять силу духа. Например, когда в турской церкви укрылся о мятежный сын Хильперика Меровей и герцог Гунтрам Бозон, Георгий, ссылаясь на неписанный закон прибежища, отказывается подчиниться приказу об их выдаче. Зная нравы того времени и не высокую цену человеческой жизни, можно предположить каково было решиться на это. Но авторитет турской кафедры был высок, как и её главы. На Парижском соборе 577 г. он выступает в защиту опального руанского епископа Претекстата. Позднее противостоит ставленнику Хильперика турскому наместнику графу Левдасту, клевещущему на него его. Из-за этой борьбы и наветов Григорию приходится держать ответ на суде епископов и клятвенно очистить себя от обвинений в присутствии короля.
После смерти Хильперика в 584 г. Тур переходит под власть Гунтрамна, принявшего к себе вдову Сигиберта Брунгильду и его сына. Епископ Тура теперь пользуется их полным доверием, доказав свою верность на деле, и играет важную роль в политических переговорах. В 588 г. Григорий привлечен сыном Сигиберта и Брунгильды королем Хильдебертом II к подтверждению Анделотского договора 587 г. с Гунтрамном, за это в 589 г. город Тур освобожден от налога.
Во время своего епископского служения Григорий показал себя ревностным пастырем своей епархии. Активно занимался делами паствы, стремясь поднять авторитет церкви, был щедр на благотворительность, улаживал распри между горожанами. Объездил почти всю Галлию, повидал множество городов, встречался со многими людьми. Свой главный труд «Историю франков» он пишет в конце жизни и доводит её до 591 г. Год его смерти точно не известен: ноябрь 593 или 594 г. Кроме «Истории» Григорием написан ряд житий, в том числе Святого Мартина, «Жития отцов», «Слава исповедников», которые также являются важными историческими источниками.
II
«История франков», или «Церковная история франков» относится к жанру хроник или летописей. Она разбита на десять книг. В первой книге Григорий повествует о легендарной и древней истории от Сотворения мира до событий времен жизни Святого Мартина, своего святого патрона. Вторая книга о времени Аэция и Хлодвига, битве на Каталунских полях. Третья о сыновьях Хлодвига и разделе Франкского королевства. Эти три книги по большей степени затрагивают область преданий и легенд и написаны с чужих текстов и слов. Следующие семь книг повествуют о событиях, современником, очевидцем и участником которых Григорий являлся непосредственно.
Причины столь удаленного начала повествования, вообще-то характерного для многих раннесредневековых хронистов, заключаются в стремлении прописать историю, как неразрывную цепь событий, указывающих на постоянный духовный прогресс человечества в его отношении с Богом. От первородного греха – к искуплению его Христом. Этот посыл был дан еще Августином Блаженным. Всемирная история представляется, как подготовка Вселенского торжества Христовой церкви, а все изображаемые события, в том числе и современные – как борьба за это торжество. Здесь становится важным уже не исследование реальных исторических фактов, как в античности, а подбор доводов для подтверждения христианской доктрины. Поэтому пафос первых «легендарных» книг – это демонстрация торжества ортодоксального христианства над язычниками, распространение истинной веры, укрепление ее, расширение ареала, это невозможно без указания на благо, осеняющее праведных. Турский ставит перед собой несколько целей:
- описать борьбу праведников с язычниками, церкви с ересями, королей с враждебными народами;
- успокоить читателей, боящихся приближения конца света, показав им, как еще мало прошло времени от сотворения мира.
Начинает Григорий труд с изложения своего символа веры, чтобы предусмотрительно оградиться от нападок, как в настоящем так и в будущем. Здесь видится личный опыт автора, поднаторевшего в постоянных диспутах с арианами, которые показаны в книге со всеми подробностями, настолько эта тема была актуальна для него. Вообще, вся книга пронизана своеобразным публицистическим началом, идеология здесь в каждом высказывании, в каждом жесте. В современной истории Григорий пытается найти примеры божественных знаков, вмешательства и руководства высшей силы. Для него важны не столько постоянно перекраиваемые государства, а постоянство галльской церкви, еще точнее турской епархии. Его история прослежена от епископа к епископу с самого основания и торжества при великом Мартине. Примечательно, что и завершен труд перечислением всех турских епископов за описанное время. Более полно прописываются в «Истории» междоусобицы и войны, непосредственно затрагивающие Тур, а важные события на границах и других государствах – только вскользь. Все значительные события воспринимаются как божественное вмешательство и служат в качестве поучительных примеров: смерть злодея – как кара, подобная же смерть праведника – как мученичество, ведущее в Царство Небесное. Большое внимание уделяется в повествовании чудесам, творимым святыми, необъяснимым явлениям – как знакам и подтверждению постоянного присутствия Высшей Силы. Чудо – это то, что оказывает максимальное воздействия на человека того «темных веков». Это излюбленный проверенный прием христианских писателей. Когда уповать не на кого, только ожидание чуда может дать силы жить и бороться за жизнь.
При описании политической истории и деятелей, оценка дается Григорием на основе того, насколько содействовало то или иное лицо процветанию католической церкви и турской кафедры в частности. Здесь Турский не беспристрастен. Самым мощный и яркий фрагмент в первых книгах – цикл о жизни Хлодвига, уже легендарного для автора. Этот крестившийся язычник, истребивший многих родственников ради единовластия, заживо сжегший своего мятежного сына Храмна с женой и детьми и зарезавший своих племянников, по словам Григория: «Ходил с сердцем правым перед Господом и делал то, что было приятно его очам». Действия Хлодвига, не вызывают у епископа осуждения, потому что он отринул язычество, уважал епископов, с почетом похоронил Святого Медарда, покрыл оловом церковь Святого Мартина после пожара, принес турским святыням много даров, перед своей смертью посетив этот город и простив турской епархии все недоимки. В описании короля много эпичности. Это сильная волевая личность, использующая любые средства для достижения своей цели – создания государства франков и установление единоличного правления. Рассказы о Хлодвике – самый законченный цикл книги, восходящий к устным преданиям и легендам. Здесь Григорий проявляет замечательный писательский талант. Наиболее вдохновенен эпизод «Крещения Хлодвига», многозначная фраза из которого «Склони свою голову, гордый сикамбр!» вошла во многие последующие памятники литературы.
Также положительно пристрастен Григорий в описании боголюбивого Гунтрамна, не смотря на его жестокие действия. И наоборот неприязнен к королю Хильперику, человеку не заурядному для своего времени и любознательному, добавившему к латинице четыре буквы для удобства написания германских слов, слагавшему не плохие, но сдержано относившегося к Турской кафедре, и склонного к савеллианской ереси. Но все же к чести Григория, как историка, необходимо отметить, что он не скрывает позорных дел тех, кому благоволит, ни хороших дел тех, кого недолюбливает.
Сбор материала для «Истории» в условиях VI века был очень труден, поэтому усердие и добросовестность Григория следует оценивать высоко. Для начальных книг он использует хроники Евсевия-Иеронима, Сульпиция Севера, Павла Орозия. Для истории начала 5-6 веков он извлекает сведения из сочинений и писем епископов Сидония Аполинария Клермонского, Авита Вьенского, Ремигия Реймского, а также из трудов историков Сульпиция Александра и Рената Фигерида (о первых войнах франков и римлян). Григорий обращается к местным летописям и монастырским архивам. Воспроизводит текст Аделотского договора 587 г. и проповедь Григория Великого. Но главным источником для него является все же устный опрос очевидцев, старших современников и вообще «людей надежных». Многие сведения о Хлодвике и франкской старине восходят к дружинному фольклору. Но если Григорий сомневается в источнике, он обязательно делает оговорку «как говорят», «как передают».
Турский епископ оказывается замечательным рассказчиком, ради связности рассказа иногда отходящим от строгой хронологичности. И казалось бы непритязательная летопись превращается в произведение с беспощадной правдивостью рисующее жизнь людей того времени. Здесь и превосходной наблюдательность, и знанием жизни. Почти каждое событие показано через действия людей, раскрытие характеров. Созданные им образы отличаются большой сочностью, жизненностью, правдивостью, достоверностью. Вводимые детали как бы дорисовывают картину событий и служат для подчеркивания трагичности, а иногда трагикомичности ситуаций. Для этих целей приспособлен и язык повествования: «народная латынь», диалект переходный от латыни к поздним романским языкам. Это живой разговорный язык того времени, существовавший наряду с литературным латинским, уже обретающим черты мемориальности. В поиске большей выразительности и доступности для читателя Григорий идет на своеобразный стилистический эксперимент, совмещая разговорные элементы эпохи с традиционными схемами. Для лингвиста «История» это интересный памятник переходной фазы. Но при этом язык Григория Турского еще не утрачивает связь с литературным языком, как это мы можем наблюдать у продолжателя его труда Фредегара.
«Фредегарю» – это условное название автора хроники, данное исследователями по надписи на одном из листков манускрипта. Читая «Хронику» Фредегара, понимаешь какая сильная разница между двумя писателями поколений, следующих одно за другим. «Хроника Фредегара» – это уже настоящая хроника, стремящаяся к правильной последовательности и точности. «Далее, в своем стремлении к точности, я решил, что необходимо быть более подробным, и поэтому я выписал из упомянутых хроник, как исходный материал для дальнейшей работы, все царствования королей и их хронологию. Я собрал вместе и привел в порядок на этих страницах, так точно, как только мог, эту хронологию и деяния многих людей, и вставил их в хроники, это греческое слово означает запись по годам, в хроники составленные этими мудрыми людьми, хроники, которые льются подобно наичистейшему источнику».
Это уже не литература, а собственно история. Здесь нет пафоса торжества христианства, идеологической подоплеки. «Фредегара» интересуют сами события, он старается сохранить для памяти время, не решая публицистических или миссионерских задач. А если им и упоминаются святые или события церковной истории, то, как бы по инерции, как именно событие, хотя без резюмирующих выводов и здесь не обходится. Исследователи предполагают, что автор этой хроники вообще не принадлежал к клиру, он был светским человеком, может быть во влеченным в политическую борьбу. Зато из его истории мы можем узнать как о внутренней политике Меровингов в их золотой период, и о том, что проходило за границами территории франкского государства. Например, благодаря «Фредегару», мы знаем о событиях, происходивших в Аварском каганате или в Византии времен сарацинского нашествия и только благодаря ему о самом первом славянском государстве, основанном Само.
Источники
- Григорий Турский «История франков», Москва «Наука» 1987.
- Лебек Стефан, «Происхождение франков» V-IX века \ Новая история Франции», 1 том, Москва, «Скарабей»,1990.
- Тейс Лоран, «Наследие Каролингов» IХ-X века \ Новая история Франции», 2 том, Москва, «Скарабей», 1993.
- Фредегар «Хроника» (Интернетверсия по изданию: «The fourth book of the Chronicle of Fredegar»).
